Что было самой важной вещью, которой Вы научились в школе?
Инфо → Тестовые задания → Что было самой важной вещью, которой Вы научились в школе?Все мы учились в школе. Все помним школьные коридоры, классы, помним уроки и перемены. Нас хвалили за пятёрки, ругали за двойки, вызывали к доске. Мы постигали столько знаний, что и представить сложно. Нам рассказывали о нашем будущем и призывали к сознательности, которой у нас, конечно же, ещё не было. По крайней мере, в детстве уж точно.
Я был одним из школьников, таких разных и таких похожих друг на друга. Не могу сказать, что в школе мне было очень легко или очень тяжело. Школа дала мне множество знаний, позже значительная их часть осталась в дальних запасниках мозга, в ход пошли только те, что были востребованы. Чему я научился ещё?
Научился стоять на своём, когда всем навязывается единое мнение. До сих пор вспоминаю и могу даже пересказать историю с сочинением, по которому я получил две оценки: пятёрку и двойку – через дробь, как водится. Пятёрку за совершенно идеальную грамматику и орфографию, а двойку – за то, что написал не «как положено».
Научился сокращать конспекты, чтобы не тратить лишнее время, чтобы не приходилось просить увлёкшегося учителя: «Подождите, я не успеваю». И заодно научился выбрасывать уродливо-канцелярские нагромождения слов, которые были написаны в учебниках далёкими, видимо, от реальности людьми и цитировались столь же порой далёкими учителями.
Нет, я не критикую школу. Говорят, в Индии и в Китае хуже, чем в России. А в Великобритании и Германии, говорят, лучше. Я не учился ни там, ни там. Я учился только в России. В связи с этим я перенял оставшуюся с советских времён идейность, которая заблудилась в поисках идеи и сделала учителей старой закалки такими же растерянно-заблудившимися. Вместе с тем, на меня активно влияли «лихие» девяностые, и я в полной мере перенял всю эту лихость, вместе с рыночным мышлением и умением приспособиться к чему угодно – даже, возможно, как тараканы, к условиям ядерной зимы.
Впрочем, на данный момент всё не так уж плохо. Но сплав идейности и лихости, которому я, быть может, даже найду когда-нибудь название – пожалуй, и есть та «важная вещь», которой я научился в школе.