Куда вы прятали шпаргалки?

Шпаргалка, «шпора», «бомба»… Как только не называли мы эти маленькие кусочки бумаги с нацарапанным на них заветным текстом! Куда только не прятали их!

Шпаргалки писали на руках, чаще на ладонях, но некоторые исписывали кожу чуть выше запястья, заботливо прикрывая эти места манжетами рубашек или платьев. Кто-то писал на листочках бумаги, сворачивая их в гармошки. Потом эти гармошки сортировались и засовывались под резинку, одетую вокруг запястья или щиколотки. Важнейшим условием таких шпор являлось запомнить месторасположение, т. е. знать «что где лежит». И не дай Бог вытащить «не ту»! Тогда всё, пиши пропало… Девочки листочки с записями пришивали себе под фартуки или под юбки, иногда писали на ногах, прикрывая исписанные места теми же фартуками. Мальчики были более продвинуты и использовали технические примочки. На гранях карандашей писались формулы, узкие длинные полоски бумаги исписывались и наматывались на стержни ручек и закручивались.

Особо предприимчивые заготавливали «бомбы». Это уже готовые ответы. В самый подходящий момент они извлекались и сдавались как «только что написанные». При ответах «у доски» листочки с формулами или нужным текстом на перемене вешались на доску в самом низу или сбоку. Выходя отвечать, ученик просто списывал все с листочка.

Самое главное было «поймать момент», когда достать шпаргалку. Если достать ее в гробовой тишине, это значит заранее обречь себя на провал. Поэтому шпаргалки чаще всего извлекались в самом начале, при входе в аудиторию, начиная рассаживаться по местам. Иногда доставали, когда кто-то уже отвечал, иногда – в тот момент, когда кого-то «уже палили на шпоре». После экзамена на полу почти всегда валялось несколько оказавшихся ненужными или случайно выпавших бумажек, на поверку оказавшихся шпаргалками.

Самые наглые и ничего не боящиеся загибали листок с текстом и прикрепляли его на учительскую спину и, стоя лицом к классу, уверенно декламировали стих или рассказ. Но, как известно, любая подобная история почти всегда сопровождается конфузом. И однажды такой конфуз произошел… Некто Иванов, читая «со спины» стих, широко открыв глаза на повернувшегося к нему преподавателя, запнулся, несколько раз повторив одну и ту же строчку. И стих был красивый: «А по маминой подушке сон крадется золотой!». После нескольких раз «А по маминой подушке…» учительница пришла на помощь: «Двойка крадется золотая!»