Откуда появляется жестокость?

Почему появляется? Не нужно навязывать готовые конструкции, предвосхищая незрелой постановкой неизбежный результат. Начнем с того, что не всякая жестокость опасна, а только патологическая. Другая даже и не стоит разговора. Так вот, только одна из конкурирующих теорий предполагает появление жестокости – социальная. Человек в ее интерпретациях предстает незначительной жертвой окружающей среды – формируемым ею атомом, целиком зависящим потом от ее изменений. Поступил бы Чикатило на юридический факультет Московского Университета – и не было бы в нашей истории зловредного монстра – жестокого убийцы, кровавого чудовища, покрывшего поля и леса нескольких областей блеском кровопролитий. Я в это не верю. Михаил Сергеевич Горбачев поступил и закончил, но стало от этого только хуже: прирожденный маньяк угробил не отдельных людей – он уничтожил целое государство и обрек на страдания сотни миллионов. Двоечнику Чикатило не снился похожий размах. Гонимый собственной кармой, он выступил в роли второго плана, но тоже заслуживает за нее «оскара»... или «нобелевской премии мира».

Другая теория отстаивает вторичность среды, утверждая врожденность человеческих черт, в том числе и жестокости, которая не появляется вдруг, как заяц из шляпы Акопяна, но терпеливо дожидается за кулисами своего выхода, иногда выглядывая на сцену. Первыми ее жертвами часто становятся кошки и родственники – с них начинают многие хладнокровные садисты – будущие «герои» криминальной хроники. Для прирожденных преступников жестокость в порядке вещей. Вот почему так важно выявлять данных лиц, контролировать их поведение, немедленно устраняя от общества при любом отклонении от нормы этих носителей жестокости. Самое время теперь вспомнить работы Ломброзо и активнее внедрять его мысли правоприменительную практику. Неплохо бы тоже вернуть смертную казнь. На жестокость маньяков нужно отвечать цивилизованной жестокостью – государственной репрессией.