Можете ли Вы соврать? Приведите три примера.

Могу ли я соврать? Это вопрос нравственно-этической стороны. Хотя и не вижу особенно плохого в том, чтобы обманом получить желаемое, для меня это бессмысленно. Ложь не имеет такой ценности, как правда. А всё тайное имеет свойство становится отчётливо явным.

Но... В нашей жизни бывают моменты, когда ложь зовётся благом. Ложь становится спасением.

Иногда (у меня, да и у вас, возможно) случаются неудобные разговоры с какой-нибудь двоюродной бабушкой по маминой линии.

— Так что ж, милок, купаешь-то ты в этом Петербурге? — спрашивает условная Жанна Игоревна.

— Да так, бабуль. Что есть там, у нас не приобрести.

— Ехаешь в тукую даль, чтоб найти эдакого барахла для своей коллекции? — прокурорским голосом прогремело в комнате. — А я те горю: ерунда это всё! Делом бы ты луше занялся. Подсобил бы мне, старой, луше, чем непонятные куклы собирать.

— А я... Я не за куклами. С чего ты взяла? Я за... За... Ветеринарным кормом для Гриши. Доктор прописал ему, мохнатому.

Солгал ли? Да. Во благо, во спасение?Однозначно. От ненужных и многочисленных вопросов, расспросов и допросов.

Бывает и ложь себе. О себе. Ложь от страха, что истинного тебя обесценят, отвергнут и пережуют.

Это не типичный обман в общепринятых представлениях, когда ты лжёшь полностью сознательно.

Это сочетание подсознательных страхов, фобий, изученных реакций и действий разума с телом.

Переедание. Тело давным-давно сыто, а ты всё ешь и ешь и не можешь остановиться. «Дело в тревоге», - твердишь ты себе под нос, жуя очередную булку. Рациональное решение задвигается, подменяется быстрым обманным манёвром: есть - значит быть в спокойствии. Ложь самому себе. Во спасение или благо?

Или когда кажешься, а не есть на самом деле. Улыбаешься, улыбаешься. Тёте, дяде, ребёнку, собаке. Потому что привык. Улыбаться ртом, но не глазами и не душой. Улыбка ведь согревает и располагает, да? Несомненно. Если она искренняя и неподдельная. Дежурная улыбка и изученные фразы восторга — ложь.

А порой приходит с приятелем полное расслабление. И вы говорите. Много говорите. До тех пор, пока не потеряете смысл всех доступных слов в мире. И начнёте придумывать новые. Изобретать образы, примерять их на себя, играючи.

Будете разыгрывать спектакли на сцене утомившегося ума. Кто лис, а кто ворона? Кто держит сыр? Кто закладывает мораль басни?

Вы подражаете: один – лисе, другой – вороне. Играете в лису и ворону, интуитивно воспринимая мораль.

Игры уставшего от серьёзности и обыденности разума. Ложь ли это? Не в привычном понимании.